.
МОНОЛОГИ
"БЕГАЮЩЕГО ШАХМАТИСТА"
Материал Вадима Косниченко
из "Спортивной газеты" №16-17 за 21-27.05.1999
Две встречи предшествовали появлению этих монологов. Десять лет назад
в серии "Литературные памятники" вышли чудесные мемуары, озаглавленные :
"Рассказы бабушки, записанные и собранные ее внуком Д.Благово". Я частенько
перечитываю их, вдохновляясь не только живым описанием грибоедовской Москвы,
но и чистотой русского слога рассказчицы, представительницы древнего
дворянского рода. Вторая встреча произошла тоже с не менее замечательным
рассказчиком - Никитой Владимировичем БЛАГОВО, и произошла она в подобающем
месте - музее истории школы Карла Мая, которым Никита Владимирович заведует.
Мы сидели за рабочим столом Благово, пили душистый чай, на нас благосклонно
взирали портреты известных всему миру выпускников школы, вместе со мной
внимая повествованию Никиты Владимировича, такому же живому и
познавательному, как и рассказы его отдаленного временем предка.
.
Монолог первый. Связующая нить.
- Родился я в 1932 году, и за мое появление на свет мать заплатила
жизнью - умерла при родах. Отец, путейский инженер, отдал меня на воспитание
бабушке. Может, это было и к лучшему, отца я побаивался : типичный русский
интеллигент, тем более с такой родословной. Он был строг, скуповат на
эмоции, выше всего ценил справедливость и фамильную честь. О потомственном
дворянстве своем я узнал много позже, отец не любил распространяться на эту
тему, да и семейным запрещал : опасное занятие для того времени.
Уже будучи взрослым, занялся генеалогическими изысканиями. Дворянские
фамилии Дурново, Хитрово, Благово и так далее произошли от древнерусского
падежа, означающего - "чьи дети". Так вот, мы - дети стольника Никиты
Благого, жившего в XIV веке. Так что - от Никиты до Никиты. Шучу, конечно,
хотя нет ничего увлекательнее путешествия по семейной истории. Это ведь и
история России. Я для "Рассказов бабушки", записанных Дмитрием Дмитриевичем
Благово и впервые вышедших отдельным изданием еще в 1885 году, составил
родословную таблицу. Вот с кем состояли мы в родстве : Татищевы, Римские-
Корсаковы, Щербатовы, Мещерские, Шаховские, Волконские, Вяземские,
Гагарины... А какой фамилии сама бабушка - Елизавета Петровна Янькова, чьи
рассказы с благоговением слушал ее внук Дмитрий ! "Мы, - говорила она, -
одного племени с Милославскими, из рода которых была первая супруга царя
Алексея Михайловича". Замечу, что в словах этих нет ни грана надменной
барской спеси. Просто Елизавета Петровна отлично осознавала, что
принадлежность к высшему кругу налагает определенные нравственные
обязательства. Чего стоит один лишь ее рассказ о казни Пугачева, когда знать
толпами устремилась смотреть, как будут казнить "злодея". "Батюшка мой Петр
Михайлович Римский-Корсаков, - вспоминала Янькова, - дивился, как людям
хватило духу смотреть на такое позорище". Этот нравственный императив
характерен для всего рода Благово. Я, например, горжусь, что дед мой был
храбрым и честным воином, в русско-японскую командовал полком, награжден за
храбрость золотым оружием, семью боевыми орденами.
Любопытен и такой штрих, о котором не могу не упомянуть накануне
празднования двухсотлетия со дня рождения великого Пушкина. Елизавета
Петровна была в родстве со Ржевскими, а те - с Ганнибалами. Так что на нашем
древе есть и пушкинский побег. Янькова в своих рассказах вспоминает о
бабушке Пушкина, "старухе Ганнибал", как дельно и умело вела она хозяйство в
московском доме Пушкиных. Упоминает и о старшем ее внуке Саше : "...Большой
увалень и дикарь, кудрявый мальчик лет девяти или десяти, со смуглым
личиком, не скажу, чтобы слишком приглядным, но с очень живыми глазами, из
которых искры так и сыпались... Не знаю, каков он был потом, но тогда
выглядел рохлей и замарашкой..." Замечательное свидетельство, не правда
ли ?!
Монолог второй. Компас жизни.
- Путешествиями я бредил с детства. Зачитывался Миклухо-Маклаем, вместе
с ним мысленно бродил по джунглям Новой Гвинеи... Оттого и Великую
Отечественную воспринимал чисто по-детски, как захватывающее приключение. Но
когда Питер оказался в тисках блокады, когда в 1942-м на моих руках умер от
голода дедушка, десятилетним умом своим понял, какое жестокое испытание
выпало на нашу долю. Не вынесли бы мы его, наверное, с бабушкой, если бы не
оказались в эвакуации. В 1944-м вернулись в Ленинград, поселились на
Васильевском острове, но бабушка вскоре умерла, и я стал жить с отцом. Он
скептически отнесся к моему увлечению, заявив, что никаких путешествий не
будет, и надо готовиться в инженеры. Слово родителя в интеллигентных семьях
закон, и я поступил в ЛЭТИ, по окончании которого стал работать в
Котлотурбинном научно-исследовательском институте имени Ползунова.
И все же страсть свою к путешествиям утолил. Еще будучи студентом,
записался в туристскую секцию, исходил с рюкзаком Карельский перешеек,
Кольский полуостров, Камчатку... Увы, вызванная блокадными днями болезнь
позвоночника отправила рюкзак в отставку. А я уже был чемпионом СССР по
классу сложных туристских походов. Расстроился очень.
Я уже готовился к инженерному заточению, но тут пошли упорные
разговоры, что групповые походы с рюкзаками мало чего общего имеют со
спортом. Вот если бы каждый в одиночку смог по карте быстро сориентироваться
в незнакомой лесистой местности, пройти заранее намеченные контрольные
пункты - тогда налицо был бы соревновательный дух. Спичка идеи этой
разгоралась все ярче. Я был обеими руками "за". Приятель мой Лева Лебедкин,
тоже выпускник ЛЭТИ, смастерил примитивную карту, и летом 1959 года мы
попытались осуществить то, что позднее получило название "спортивное
ориентирование". Откровенно скажу, многие нас не понимали, против был и
Спорткомитет. "Что за спорт ? - говорили нам. - В одиночку, в лесу, мало ли
что может случиться". Спасибо тогдашнему председателю туристской секции
Алексею Васильевичу Васильеву. Он активно поддержал нас, а авторитета ему
было не занимать : фронтовик, заслуженный судостроитель, профессор.
"Я отвечаю партбилетом", - заявил он на попытки запретить соревнование, и
оно состоялось в июле 1959 года в Линдуловской роще. Памятная дата в истории
отечественного спортивного ориентирования.
Ну а дальше пошло-поехало. Подключились эстонцы - и уже в 1960 году
был проведен матч сборных команд Эстонии и Ленинграда, ставший затем
традиционным. С 1963 года организовываются "Матчи пяти городов", а осенью
того же 1963 года в Ужгороде состоялся первый всесоюзный турнир.
Мне, разумеется, приятно сознавать, что довелось стоять у истоков
спортивного ориентирования, с 1966 по 1982 годы быть председателем секции
этого популярного нынче вида спорта. Но никак вот не избавиться от горького
осадка в душе. Сказал "вида спорта", а ведь вплоть до 1981 года
ориентирование не признавали, и звание мастера спорта появилось далеко не
сразу. А когда признали, то из туристского ведомства нас перевели в систему
Спорткомитета, где ориентирование сходу обосновалось на последних по степени
внимания местах. И таковым оно остается по сей день.
Обидно за этот интеллектуальный спорт, он достоин лучшей участи и
большего соучастия. Я сравнил бы его с шахматами, а ориентировщиков - с
шахматистами, только бегающими и постоянно находящимися в цейтноте.
Представьте : у вас в руках компас и карта с обозначенными контрольными
пунктами; включаются часы - и вы пускаетесь в неведомое, выверяя наиболее
оптимальный маршрут, обдумывая каждый последующий ход. Сколько увлекательных
сюжетов впереди, сколько переживаний и радостных мгновений, а затем
рассказов о том, как "брали КП" !
Летом этого года отечественному спортивному ориентированию исполнится
40 лет. Боюсь, юбилей отметят не на должном уровне. Почему-то решено
провести его в Кузнечном, хотя первые соревнования состоялись в районе
Рощино, не решены финансовые вопросы, отсутствует реклама, молчит пресса...
Такое вот внимание !
Монолог третий. Майский дух.
- О школе Мая слышали ? А, читали "Мои воспоминания" Александра Бенуа.
Тогда, очевидно, помните строки художника о школе : "...Я нашел в ней нечто
очень ценное : я нашел известный уют, я нашел особенно мне полюбившуюся
атмосферу, в которой дышалось легко и в которой имелось все то, чего не было
в казенном учреждении : умеренная свобода, известная теплота в общении
педагогов с учениками и какое-то несомненное уважение к моей личности".
Я ведь тоже "майский жук", только вылетел из гнезда в советское время,
имея довольно смутное представление о знаменитом происхождении этого гнезда.
До перестройки как-то было не принято упоминать о славном прошлом школы. Да
и сейчас о ней пишут мало. А зря. Какое созвездие имен ! Хотите, буду вашим
экскурсоводом ?
Это - Карл Иванович Май, основатель школы. Александр Бенуа пишет :
"Май твердо верил в то, что от юного существа можно всего добиться
посредством высказываемого к нему доверия". Открыв в 1856 году на 1-й линии
Васильевского острова частную мужскую гиназию, Карл Иванович в качестве ее
девиза избрал изречение основоположника педагогики Яна Амоса Каменского :
"Сперва любить, потом учить". Этот благотворный "майский дух" впитали в себя
многие выпускники школы, ставшие выдающимися деятелями российской науки,
культуры, искусства. Смотрите, сколько узнаваемых лиц ! Это Рерихи - Николай
и Святослав, это - кланы Бенуа, Римских-Корсаковых, Семеновых-Тяньшанских,
художник Орест Верейский, писатель Лев Успенский... Свыше 70 выпускников
школы стали докторами наук. Впечатляет ? Вот космонавт Георгий Гречко,
Дмитрий Сергеевич Лихачев... Кстати, Дмитрий Сергеевич в немалой степени
посодействовал возрождению школы. В 1910 году она переехала на 14-ю линию,
над входом установили барельеф майского жука. Но в 1929 году барельеф
уничтожили, а "майский дух" из школы изгнали как порождение буржуазного
воспитания.
В 1976 году школу перевели в другое здание, бросив на произвол судьбы
оборудование кабинетов, экспонаты музея трудовой и боевой славы, в котором
был небольшой "майский" раздел, доски с именами выпускников. Многое пропало,
разбито... Вместо школы здесь разместился Институт информатики и
автоматизации. Надо отдать должное его директору Рафаэлю Мидхатовичу
Юсупову. Когда он узнал о своем именитом предшественнике, то распорядился
выделить помещения для организации музея истории школы Мая. 12 мая 1995 года
академик Лихачев открыл мемориальную доску, возрожденный барельеф майского
жука и музей, заведовать которым стал ваш покорный слуга. С тех пор вновь
путешествую во времени, вновь интересные встречи с прошлым. Вот, к примеру,
этот портрет. На нем изображен Юлиус Альбургер, первый ученик гимназии Мая.
История здесь такая. Задавшись целью разыскать первого ученика, я случайно
узнал, что в Мюнхене проживают некие Альбургеры. Не родственники ли они
"майского жука" ? Написал письмо. Подтвердили, прислали фотографию.
Однажды пришел в музей Борис Федорович Янус. Ему 86 лет, в 1929 году
был старостой класса и хранил у себя список одноклассников, который вручил
мне. Против каждой фамилии поставлен крестик. "Недавно последнего
одноклассника схоронил, - лаконично объяснил он. - Из всего класса я один
остался".
Впрочем, не хочу заканчивать на печальной ноте. Знаете, о чем мечтаю ?
О том, что заполнится когда-нибудь это старое здание звонкими ребячьими
голосами, и возродится в его стенах "майский дух".
Три монолога. Три путешествия в историю : семейную, спортивную,
школьную. Не хотелось бы разжижать эти рассказы каким-либо послесловием, но,
расставаясь с Никитой Владимировичем Благово, я подумал, как, должно быть,
счастлив человек, не только совершивший эти путешествия, но и лично
причастный к их сюжетным переплетениям. И еще припомнил я слова известного
историка Василия Осиповича Ключевского : "Каждый из нас должен быть хоть
немного историком, чтобы стать сознательно и добровольно действующим
гражданином".
.
|